Мышь Палпатиновна Летучая
Купила сборник Осеевой: "Динка" и "Динка прощается с детством")))). Ненормальные какие-то свет и радость в организме образовались 
В детство впадаю, похоже
А дома у меня раритетная "Динка" есть, вот такая
читать дальше
Оставлю еще тут статью о самой Валентине Осеевой. Написано хорошо и мне было интересно. Вдруг еще кто полюбопытствовать захочет?
ДИНКА И ЕЕ “ВСАМДЕЛИШНАЯ” СЕМЬЯ (Ксения МАКСИМОВА)
ДИНКА И ЕЕ “ВСАМДЕЛИШНАЯ” СЕМЬЯ
(Ксения МАКСИМОВА)
Таких парадоксальных писателей, пожалуй, больше и нет в советской истории. За долгую жизнь она написала всего две большие книги – и получила за одну из них Сталинскую премию. И при этом – ни пафосных интервью в газете «Правда», ни «Голубых огоньков» по телевизору, ни теплых должностей в писательском союзе.
Никто из ее верных поклонников (а это, без преувеличения, все детско-подростковое население СССР 60—70-х годов) так и не узнал о ее личной жизни ничего, хотя пытались многие. Пять скупых строчек в Большой советской энциклопедии – и точка.
Одна из двух повестей писательницы Валентины Осеевой «Васек Трубачев и его товарищи» рекомендовалась учителями для внеклассного чтения. Другая – «Динка» - зачитывалась буквально до дыр.
Однажды я сказала себе: я должна разгадать тайну ее героев, Динки и Леньки. Откуда они взялись? Чем закончилась их верная и такая трогательная дружба? Они выросли и поженились? Может, еще живы их прототипы или люди, которые хоть что-то знают о судьбе Валентины Осеевой? Ведь не могла же в самом деле таинственная писательница навсегда кануть в Лету и исчезнуть со страниц истории... Оказалось, такие люди есть!
«Запад гаснет в дали бледно-розовой…»
Первое, что меня поразило, как только я начала свои «раскопки», - то количество современной молодежи, которая сегодня «фанатеет» от «Динки», написанной, между прочим, в мохнатом 1959 году. В Интернете даже нашелся сайт, посвященный исключительно этой книге.
«Динка» – не просто любимейшая книга моего детства. Это гораздо большее. Я и сейчас ее время от времени перечитываю и до сих смеюсь над «это птичкам» и плачу, когда Ленька, прощаясь на пристани, отчаянно поет: «Запад гаснет в дали бледно-розовой, звезды небо усеяли чистое…» Всем нам, сегодняшним, очень не хватает такой вот доброты, естественности и отзывчивости…»
Но главного: хоть каких-то, пусть крошечных, подробностей о Динкиной «маме», Валентине Осеевой, нет ни в сети, ни даже в каталогах Ленинской библиотеки.
Я стала методично обзванивать архивы и членов Союза писателей того времени, которые могли бы учиться вместе с Осеевой в Литинституте, встречаться с ней в издательствах, дружить семьями. Но увы – прошло столько лет, что почти все ровесники Осеевой (она родилась в 1902 г.) уже умерли.
И вдруг – удача. Известный советский писатель Анатолий Алексин («В стране вечных каникул», «Мой брат играет на кларнете» и многое другое), ученик Валентины Осеевой, ныне – гражданин Израиля, откликается на мое почти безнадежное обращение к далекому автоответчику после приветствия, записанного на иврите.
- Ну конечно, я прекрасно ее помню. Я приходил к Вале, когда она жила на улице Горького. Мы с ней сидели на кухне, пили чай, а иногда и красное вино – и вот она надевала очки и своим хрипловатым голосом читала мне главы из «Динки», - вспоминает Анатолий Алексин. – «Валя! – говорил я тогда, - это будет еще один герой, которого будут знать все дети страны». И я оказался прав.
К счастью, это понял тогда, в 1959-м, и руководитель издательства «Детская литература» Константин Пискунов – первая часть книги разлетелась миллионными тиражами.
- Валя была очень скромной, - продолжает Алексин, - даже фотографироваться не любила. О том, что в 1952 году за «Васька Трубачева» Осеева получила Сталинскую премию, я узнал из газет. Сама она не обмолвилась ни словечком. Я позвонил поздравить, а Валя засмущалась: «Зачем?». Одновременно, кстати, наградили и Николая Носова за повесть «Витя Малеев в школе и дома» - вот об этом говорили все.
А потом – совсем уж редкостное везение. В Москве нашлась невестка Осеевой Наталья Осеева-Хмелева. Жена единственного сына Валентины Александровны – точнее, вдова. Она живет в Строгино вместе со своей дочкой, зятем и внучкой-старшеклассницей. Совсем старенькая и едва оправившаяся от инсульта, она попросила меня прийти днем – пока ее домашние на работе. Им, к сожалению, не до семейных легенд, и даже редкие фотокарточки писательницы бесследно растерялись. Единственное, что уцелело - это строгий портрет, аккуратно завернутый в целлофан и хранящийся среди документов.
- Из-за хриплого голоса Осеева казалась окружающим строгой, - улыбнулась Наталья Георгиевна. – Она очень много курила, курила до последнего, даже когда уже умирала в 1969 году от рака легких. Ей кто-то сказал, что сигареты не так вредны, если их обрезать – и Валя всегда носила с собой портсигар с обрезанными сигаретами крепкого сорта.
- «Динку» и «Васька Трубачева» знают все. А что было еще?
- Лет в 16 она пробовала писать стихи – но это было несерьезно. Валя (именно так я ее называла – по ее же просьбе) подражала Ахматовой. Тогда она даже носила мужской костюм: штанишки по колено и куртку из черного бархата с белым кружевным воротничком. У старшей Валиной сестры был огород, на котором она разводила разные сорта клубники. И так повелось, что каждому члену семьи присваивали прозвище — клубничный сорт: Рейнское золото, Королева Виктория. Валю назвали Черный принц.
Позже она долго работала в детском доме, и очень увлеклась изучением детской психологии. Она общалась с детьми как-то по-взрослому – и они это очень ценили. Когда у нее уже был собственный ребенок, Валя поступила в Литинститут, в группу Самуила Маршака. Училась, кстати, вместе с Сергеем Михалковым. Тогда она начала писать малюсенькие детские рассказы – и ее заметили.
- Что она любила в жизни?
- Любила, когда собиралась вся семья. Достаточно замкнутая с посторонними, она была близким другом для родных.
- В «Динке» так много уютных семейных сцен, например, когда Марина, Динкина мама, вместе с дочками сидит, обнявшись, на дачном крыльце, и все поют…
- В семейном кругу, за столом, Валя всегда пела цыганские романсы, которых знала уйму. Пела очень хорошо, правда, густым, почти мужским басом. Еще она очень любила делать подарки. Но при этом вкус у нее отсутствовал начисто (смеется). Валя умудрялась тратить последние деньги на такие вещи, которые я не надела бы под страхом смерти. А однажды, когда с финансами было совсем плохо, она прислала мне из Крыма копеечный лоскут. Тряпочки были настолько малы, что из них ничего нельзя было сшить. Но дороже этой посылки для меня ничего не было! Эти лоскутки хранятся у меня до сих пор.
“Найди меня, Ленька”
Прочитав повесть, никто не сомневается в том, что у Динки с Ленькой была настоящая жизнь. Но при этом никто и не догадывается, что книжка – почти автобиография!
- Соответствуют ли в точности все события действительности, я не уверена, - вздыхает Наталья Георгиевна. - Думаю, что Валя кое-что и присочинила. Но то, что все герои – реальные люди, бесспорно. Я читала «Динку» и сразу же узнавала каждого из членов семьи. Да и они сами себя – тоже.
Оказывается, у Осеевой, как и у Динки, было две старших сестры: строгая, с непростым характером Галина (в книге – Алина) и Анжела, которую за скромность и покладистость домашние тоже прозвали Мышкой. Младшая же: «макака», «убоище» и «орало-мученник» – это и есть сама писательница, Динка-Валентинка.
Существовал и Ленька, но кем он был в реальной жизни, теперь не знает никто. Известно только, что Осеевы действительно взяли к себе бездомного мальчика, привезли его с собой в Киев и помогли ему поступить там в реальное училище. Но замуж Динка – это уж точно! - вышла за другого.
Первый муж Валентины Осеевой, Сергей Хмелев, буквально спас ей жизнь. 19-летняя девушка работала воспитательницей в детприемнике, и случилось так, что как раз в ее смену беспризорники устроили бунт. Вале удалось пробраться в комнату, где был телефон, и позвонить приятелю. Сергей выпряг на улице какую-то лошадь и прискакал на помощь. Позже они поженились.
- Сергей Васильевич не выглядел богатырем, но у него была железная воля, - продолжает Осеева-Хмелева. - Отношения у них с Валей, правда, сложились своеобразные. При всей своей любви к ней он мог, увидев красивую девушку, исчезнуть из дома вместе с ней. И вернуться недели через две. Впрочем, Валя к этому относилась спокойно. Через год после свадьбы у них родился сын, за которого много лет спустя я и вышла замуж.
Сына Валентина Осеева назвала Леней.
В 1953 году, когда у писательницы уже появилась внучка, ее собственная жизнь началась как будто заново. Она влюбилась и вышла замуж во второй раз.
- Это был писатель Вадим Дмитриевич Охотников. Писатель он был, надо сказать, третьесортный, но Валю любил страстно. Когда они надолго разлучались, он не стеснялся слать ей из деревни в Москву телеграммы следующего содержания: «Приезжай скорее. Я устрою ванну. Буду мыть тебя в ванной и целовать тебя мыльную и вкусную». Соседи только диву давались: мол, первый раз видим, чтобы люди в таком возрасте целовались у всех на виду. Вот тогда Валя была по-настоящему счастлива.
Старшая сестра Осеевой Галина-Алина вышла замуж за инженера. Ее сын Алик был любимцем всей семьи. Он первым всегда бросался на помощь каждому. И у него был рыжий чуб – такой же, между прочим, как и у Васька Трубачева.
А средняя, Анжела-Мышка, замуж так и не вышла. В молодости у нее был длинный роман. Но его герой, Алексей Михайлович, вернулся к Мышке, когда той уже исполнилось 53 года. Анжела все советовалась с племянником Ленькой, выходить ли ей замуж официально. А тот только подшучивал над теткой: «В 53 года хранить невинность бессмысленно».
Ленька-младший
Сын Леонид родился в трудное, голодное время – в 1927 году. И судьба его оказалась такой же тяжелой, как и у Леньки из повести.
Маленький, он был до того тощий, что сама Осеева называла его «старой пуговицей». А во время войны, когда Леньке было уже 15, мать с ужасом поняла, что прокормить его не может, и, чтобы спасти от верной гибели, отправила к отцу. Сергей Хмелев жил тогда со своей новой семьей на Дальнем Востоке и возглавлял Тихоокеанское морское училище. Когда Леонид добрался до училища, отец первым делом повел его в баню. Раздел – и расплакался. У сына от истощения видны были все кости.
- Муж до конца своих дней с отвращением вспоминал вкус китового мяса, – говорит Наталья Георгиевна. – Однажды на берег, неподалеку от училища, вынесло дохлого кита. И Сергей Васильевич не один месяц кормил им 600 мальчиков-курсантов, в том числе и сына – ничего другого просто не было. А как Леня добрался до отца – из Башкирии, куда их эвакуировал Литфонд… До ближайшей железнодорожной станции идти нужно было 115 километров. Да на поезде еще 15 дней ехать, ведь поезда очень плохо ходили.
На дорогу Леньке испекли 23 коржика, которые вырезали из пресного теста стаканом. А из документов у парня была с собой только метрика, подписанная гетманом Карабарским – ничтожная бумажка. На станции Тайга его сняли с поезда сотрудники НКВД и бросили в камеру, решили – дезертир. Но, для порядка, все-таки послали запрос в училище. И случилось чудо.
Телеграмма пришла в субботу. Его отец хотел отложить ответ до понедельника, а потом что-то екнуло у него внутри, и он пошел на почту в тот же день. В воскресенье энкавэдэшники получили его ответ, и Леньку отпустили. А остальных расстреляли.
Беспартийный революционер
“Динку” Осеева посвятила своей сестре Анжеле-Мышке и матери. По книге, мать девочек Марина сама управляется с дочками и тайно переписывается с любимым мужем – революционером.
- Откуда у матери писательницы такое необычное имя – Ариадна?
- Она наполовину гречанка, фамилия ее отца была Венераки. Он участвовал в восстании против турок и в 1862 году вынужден был бежать в Россию. И влюбился в русскую красавицу, Валину бабушку. Но она потребовала документы, подтверждающие, что он настоящий дворянин, а не какой-нибудь проходимец. И Венераки отправился в Грецию. Путешествие по тем временам было долгое и трудное, так что вернулся он только через два года. А у его любимой к тому времени уже была назначена свадьба с одним гусаром. Венераки, долго не раздумывая, убил гусара на дуэли и все-таки женился. У них родилось четверо детей: Аристид, Леонид, Ариадна (мать Вали) и Клеопатра – по книге, Катя, Динкина тетка.
- В повести Марина «служит в газете корректором». А в жизни?
- Всю свою жизнь Ариадна Леонидовна действительно проработала корректором в газете «Гудок». Она отличалась уникальной грамотностью. У Вали же с орфографией было не очень хорошо, а математику она просто терпеть не могла. Зато очень любила литературу.
Отец Валентины Осеевой Александр Дмитриевич, хоть и не вступил в партию, активно занимался революционной деятельностью (как и отец Динки) и даже возглавил первую всеобщую стачку в Самаре.
- Если взять собрание сочинений Ленина, то в одном из его писем можно прочитать, что смелости и решительности партийным товарищам следует учиться у беспартийного Осеева. Ему часто поручали важные партийные задания, выполнение одного из которых ему дорого обошлось. Осеев должен был перевезти типографские литеры (металлические брусочки с буквами). А груз оказался до того тяжелым, что затекла рука. Александр Дмитриевич свернул во двор передохнуть и нос к носу столкнулся там со следившим за ним сыщиком. От негодования он ударил того кулаком в лоб, но не рассчитал силы – сыщик упал и умер.
За убийство «человека при исполнении» отец писательницы угодил в Петропавловскую крепость, куда свозили «политических». Но на его защиту поднялась вся рабочая Самара, и Осеева пришлось освободить прямо из зала суда.
- Александр Дмитриевич был высокий, представительный, с широченными плечами, - вспоминает Наталья Георгиевна. - Но при этом у него были крошечные руки и ноги. При росте 1,90 он носил 36-й размер обуви! В Петропавловской крепости его заковали в кандалы, но стоило ему сложить руки лодочкой – и оковы легко снимались. Начальство довольно скоро эту хитрость раскусило. Стали искать кандалы поменьше – но нужного размера просто не оказалось. В итоге сделали на заказ, именные. Говорят, что кандалы с надписью «Александр Дмитриевич Осеев» до сих пор хранятся в подвалах Петропавловской крепости.
- Выходит, едва ли каждый из членов этой семьи чем-нибудь да прославился?
- Да. Александр Осеев был, между прочим, инженером-мостостроителем. Например, он построил мост, который ведет от Ваганьковского кладбища на Беговую. Пушкинский музей он тоже, кстати, строил – руководил работами.
Старший из детей Венераки, Аристид, дядька писательницы, изобрел уникальную вещь – ящики для перевозки водки, в которых не бились бутылки. Тогда производители смирновской водки отвалили ему немалую сумму. Это был единственный случай, когда в семье появился некоторый капитал.
Сын Клеопатры, Евгений Тиханов, стал знаменитым фотографом. Первую славу ему принесла фотография Черчилля, сделанная на Ялтинской конференции в 1945 году — тот признался, что на этом снимке его характер передан необыкновенно верно. После чего Тиханову разрешили сфотографировать Сталина. Сказали, что он может встать в зале, по которому будет проходить вождь, и в этот момент нужно успеть его снять. По счастью, Сталин остановился, чтобы прикурить трубку… Этот снимок стал одним из самых известных фотопортретов Сталина, который еще много лет печатали в газетах.
…Вот такая история у вихрастой девочки Динки и ее «всамделишной» семьи.
А «Васька Трубачева» Осеева немного недолюбливала. Ее подруга была опытным редактором и все время, пока Валентина Александровна сидела над рукописью, настоятельно советовала: «Вставь на этой странице: «Да здравствует товарищ Сталин!» – а то книга не пойдет».
Сталинская премия (100 тысяч старыми) позволила семье Осеевых распрощаться с нищетой. Да еще им выделили 2-комнатную квартиру в доме на улице Горького, с окнами на Моссовет.
В детство впадаю, похоже
А дома у меня раритетная "Динка" есть, вот такая
читать дальше
Оставлю еще тут статью о самой Валентине Осеевой. Написано хорошо и мне было интересно. Вдруг еще кто полюбопытствовать захочет?
ДИНКА И ЕЕ “ВСАМДЕЛИШНАЯ” СЕМЬЯ (Ксения МАКСИМОВА)
ДИНКА И ЕЕ “ВСАМДЕЛИШНАЯ” СЕМЬЯ
(Ксения МАКСИМОВА)
Таких парадоксальных писателей, пожалуй, больше и нет в советской истории. За долгую жизнь она написала всего две большие книги – и получила за одну из них Сталинскую премию. И при этом – ни пафосных интервью в газете «Правда», ни «Голубых огоньков» по телевизору, ни теплых должностей в писательском союзе.
Никто из ее верных поклонников (а это, без преувеличения, все детско-подростковое население СССР 60—70-х годов) так и не узнал о ее личной жизни ничего, хотя пытались многие. Пять скупых строчек в Большой советской энциклопедии – и точка.
Одна из двух повестей писательницы Валентины Осеевой «Васек Трубачев и его товарищи» рекомендовалась учителями для внеклассного чтения. Другая – «Динка» - зачитывалась буквально до дыр.
Однажды я сказала себе: я должна разгадать тайну ее героев, Динки и Леньки. Откуда они взялись? Чем закончилась их верная и такая трогательная дружба? Они выросли и поженились? Может, еще живы их прототипы или люди, которые хоть что-то знают о судьбе Валентины Осеевой? Ведь не могла же в самом деле таинственная писательница навсегда кануть в Лету и исчезнуть со страниц истории... Оказалось, такие люди есть!
«Запад гаснет в дали бледно-розовой…»
Первое, что меня поразило, как только я начала свои «раскопки», - то количество современной молодежи, которая сегодня «фанатеет» от «Динки», написанной, между прочим, в мохнатом 1959 году. В Интернете даже нашелся сайт, посвященный исключительно этой книге.
«Динка» – не просто любимейшая книга моего детства. Это гораздо большее. Я и сейчас ее время от времени перечитываю и до сих смеюсь над «это птичкам» и плачу, когда Ленька, прощаясь на пристани, отчаянно поет: «Запад гаснет в дали бледно-розовой, звезды небо усеяли чистое…» Всем нам, сегодняшним, очень не хватает такой вот доброты, естественности и отзывчивости…»
Но главного: хоть каких-то, пусть крошечных, подробностей о Динкиной «маме», Валентине Осеевой, нет ни в сети, ни даже в каталогах Ленинской библиотеки.
Я стала методично обзванивать архивы и членов Союза писателей того времени, которые могли бы учиться вместе с Осеевой в Литинституте, встречаться с ней в издательствах, дружить семьями. Но увы – прошло столько лет, что почти все ровесники Осеевой (она родилась в 1902 г.) уже умерли.
И вдруг – удача. Известный советский писатель Анатолий Алексин («В стране вечных каникул», «Мой брат играет на кларнете» и многое другое), ученик Валентины Осеевой, ныне – гражданин Израиля, откликается на мое почти безнадежное обращение к далекому автоответчику после приветствия, записанного на иврите.
- Ну конечно, я прекрасно ее помню. Я приходил к Вале, когда она жила на улице Горького. Мы с ней сидели на кухне, пили чай, а иногда и красное вино – и вот она надевала очки и своим хрипловатым голосом читала мне главы из «Динки», - вспоминает Анатолий Алексин. – «Валя! – говорил я тогда, - это будет еще один герой, которого будут знать все дети страны». И я оказался прав.
К счастью, это понял тогда, в 1959-м, и руководитель издательства «Детская литература» Константин Пискунов – первая часть книги разлетелась миллионными тиражами.
- Валя была очень скромной, - продолжает Алексин, - даже фотографироваться не любила. О том, что в 1952 году за «Васька Трубачева» Осеева получила Сталинскую премию, я узнал из газет. Сама она не обмолвилась ни словечком. Я позвонил поздравить, а Валя засмущалась: «Зачем?». Одновременно, кстати, наградили и Николая Носова за повесть «Витя Малеев в школе и дома» - вот об этом говорили все.
А потом – совсем уж редкостное везение. В Москве нашлась невестка Осеевой Наталья Осеева-Хмелева. Жена единственного сына Валентины Александровны – точнее, вдова. Она живет в Строгино вместе со своей дочкой, зятем и внучкой-старшеклассницей. Совсем старенькая и едва оправившаяся от инсульта, она попросила меня прийти днем – пока ее домашние на работе. Им, к сожалению, не до семейных легенд, и даже редкие фотокарточки писательницы бесследно растерялись. Единственное, что уцелело - это строгий портрет, аккуратно завернутый в целлофан и хранящийся среди документов.
- Из-за хриплого голоса Осеева казалась окружающим строгой, - улыбнулась Наталья Георгиевна. – Она очень много курила, курила до последнего, даже когда уже умирала в 1969 году от рака легких. Ей кто-то сказал, что сигареты не так вредны, если их обрезать – и Валя всегда носила с собой портсигар с обрезанными сигаретами крепкого сорта.
- «Динку» и «Васька Трубачева» знают все. А что было еще?
- Лет в 16 она пробовала писать стихи – но это было несерьезно. Валя (именно так я ее называла – по ее же просьбе) подражала Ахматовой. Тогда она даже носила мужской костюм: штанишки по колено и куртку из черного бархата с белым кружевным воротничком. У старшей Валиной сестры был огород, на котором она разводила разные сорта клубники. И так повелось, что каждому члену семьи присваивали прозвище — клубничный сорт: Рейнское золото, Королева Виктория. Валю назвали Черный принц.
Позже она долго работала в детском доме, и очень увлеклась изучением детской психологии. Она общалась с детьми как-то по-взрослому – и они это очень ценили. Когда у нее уже был собственный ребенок, Валя поступила в Литинститут, в группу Самуила Маршака. Училась, кстати, вместе с Сергеем Михалковым. Тогда она начала писать малюсенькие детские рассказы – и ее заметили.
- Что она любила в жизни?
- Любила, когда собиралась вся семья. Достаточно замкнутая с посторонними, она была близким другом для родных.
- В «Динке» так много уютных семейных сцен, например, когда Марина, Динкина мама, вместе с дочками сидит, обнявшись, на дачном крыльце, и все поют…
- В семейном кругу, за столом, Валя всегда пела цыганские романсы, которых знала уйму. Пела очень хорошо, правда, густым, почти мужским басом. Еще она очень любила делать подарки. Но при этом вкус у нее отсутствовал начисто (смеется). Валя умудрялась тратить последние деньги на такие вещи, которые я не надела бы под страхом смерти. А однажды, когда с финансами было совсем плохо, она прислала мне из Крыма копеечный лоскут. Тряпочки были настолько малы, что из них ничего нельзя было сшить. Но дороже этой посылки для меня ничего не было! Эти лоскутки хранятся у меня до сих пор.
“Найди меня, Ленька”
Прочитав повесть, никто не сомневается в том, что у Динки с Ленькой была настоящая жизнь. Но при этом никто и не догадывается, что книжка – почти автобиография!
- Соответствуют ли в точности все события действительности, я не уверена, - вздыхает Наталья Георгиевна. - Думаю, что Валя кое-что и присочинила. Но то, что все герои – реальные люди, бесспорно. Я читала «Динку» и сразу же узнавала каждого из членов семьи. Да и они сами себя – тоже.
Оказывается, у Осеевой, как и у Динки, было две старших сестры: строгая, с непростым характером Галина (в книге – Алина) и Анжела, которую за скромность и покладистость домашние тоже прозвали Мышкой. Младшая же: «макака», «убоище» и «орало-мученник» – это и есть сама писательница, Динка-Валентинка.
Существовал и Ленька, но кем он был в реальной жизни, теперь не знает никто. Известно только, что Осеевы действительно взяли к себе бездомного мальчика, привезли его с собой в Киев и помогли ему поступить там в реальное училище. Но замуж Динка – это уж точно! - вышла за другого.
Первый муж Валентины Осеевой, Сергей Хмелев, буквально спас ей жизнь. 19-летняя девушка работала воспитательницей в детприемнике, и случилось так, что как раз в ее смену беспризорники устроили бунт. Вале удалось пробраться в комнату, где был телефон, и позвонить приятелю. Сергей выпряг на улице какую-то лошадь и прискакал на помощь. Позже они поженились.
- Сергей Васильевич не выглядел богатырем, но у него была железная воля, - продолжает Осеева-Хмелева. - Отношения у них с Валей, правда, сложились своеобразные. При всей своей любви к ней он мог, увидев красивую девушку, исчезнуть из дома вместе с ней. И вернуться недели через две. Впрочем, Валя к этому относилась спокойно. Через год после свадьбы у них родился сын, за которого много лет спустя я и вышла замуж.
Сына Валентина Осеева назвала Леней.
В 1953 году, когда у писательницы уже появилась внучка, ее собственная жизнь началась как будто заново. Она влюбилась и вышла замуж во второй раз.
- Это был писатель Вадим Дмитриевич Охотников. Писатель он был, надо сказать, третьесортный, но Валю любил страстно. Когда они надолго разлучались, он не стеснялся слать ей из деревни в Москву телеграммы следующего содержания: «Приезжай скорее. Я устрою ванну. Буду мыть тебя в ванной и целовать тебя мыльную и вкусную». Соседи только диву давались: мол, первый раз видим, чтобы люди в таком возрасте целовались у всех на виду. Вот тогда Валя была по-настоящему счастлива.
Старшая сестра Осеевой Галина-Алина вышла замуж за инженера. Ее сын Алик был любимцем всей семьи. Он первым всегда бросался на помощь каждому. И у него был рыжий чуб – такой же, между прочим, как и у Васька Трубачева.
А средняя, Анжела-Мышка, замуж так и не вышла. В молодости у нее был длинный роман. Но его герой, Алексей Михайлович, вернулся к Мышке, когда той уже исполнилось 53 года. Анжела все советовалась с племянником Ленькой, выходить ли ей замуж официально. А тот только подшучивал над теткой: «В 53 года хранить невинность бессмысленно».
Ленька-младший
Сын Леонид родился в трудное, голодное время – в 1927 году. И судьба его оказалась такой же тяжелой, как и у Леньки из повести.
Маленький, он был до того тощий, что сама Осеева называла его «старой пуговицей». А во время войны, когда Леньке было уже 15, мать с ужасом поняла, что прокормить его не может, и, чтобы спасти от верной гибели, отправила к отцу. Сергей Хмелев жил тогда со своей новой семьей на Дальнем Востоке и возглавлял Тихоокеанское морское училище. Когда Леонид добрался до училища, отец первым делом повел его в баню. Раздел – и расплакался. У сына от истощения видны были все кости.
- Муж до конца своих дней с отвращением вспоминал вкус китового мяса, – говорит Наталья Георгиевна. – Однажды на берег, неподалеку от училища, вынесло дохлого кита. И Сергей Васильевич не один месяц кормил им 600 мальчиков-курсантов, в том числе и сына – ничего другого просто не было. А как Леня добрался до отца – из Башкирии, куда их эвакуировал Литфонд… До ближайшей железнодорожной станции идти нужно было 115 километров. Да на поезде еще 15 дней ехать, ведь поезда очень плохо ходили.
На дорогу Леньке испекли 23 коржика, которые вырезали из пресного теста стаканом. А из документов у парня была с собой только метрика, подписанная гетманом Карабарским – ничтожная бумажка. На станции Тайга его сняли с поезда сотрудники НКВД и бросили в камеру, решили – дезертир. Но, для порядка, все-таки послали запрос в училище. И случилось чудо.
Телеграмма пришла в субботу. Его отец хотел отложить ответ до понедельника, а потом что-то екнуло у него внутри, и он пошел на почту в тот же день. В воскресенье энкавэдэшники получили его ответ, и Леньку отпустили. А остальных расстреляли.
Беспартийный революционер
“Динку” Осеева посвятила своей сестре Анжеле-Мышке и матери. По книге, мать девочек Марина сама управляется с дочками и тайно переписывается с любимым мужем – революционером.
- Откуда у матери писательницы такое необычное имя – Ариадна?
- Она наполовину гречанка, фамилия ее отца была Венераки. Он участвовал в восстании против турок и в 1862 году вынужден был бежать в Россию. И влюбился в русскую красавицу, Валину бабушку. Но она потребовала документы, подтверждающие, что он настоящий дворянин, а не какой-нибудь проходимец. И Венераки отправился в Грецию. Путешествие по тем временам было долгое и трудное, так что вернулся он только через два года. А у его любимой к тому времени уже была назначена свадьба с одним гусаром. Венераки, долго не раздумывая, убил гусара на дуэли и все-таки женился. У них родилось четверо детей: Аристид, Леонид, Ариадна (мать Вали) и Клеопатра – по книге, Катя, Динкина тетка.
- В повести Марина «служит в газете корректором». А в жизни?
- Всю свою жизнь Ариадна Леонидовна действительно проработала корректором в газете «Гудок». Она отличалась уникальной грамотностью. У Вали же с орфографией было не очень хорошо, а математику она просто терпеть не могла. Зато очень любила литературу.
Отец Валентины Осеевой Александр Дмитриевич, хоть и не вступил в партию, активно занимался революционной деятельностью (как и отец Динки) и даже возглавил первую всеобщую стачку в Самаре.
- Если взять собрание сочинений Ленина, то в одном из его писем можно прочитать, что смелости и решительности партийным товарищам следует учиться у беспартийного Осеева. Ему часто поручали важные партийные задания, выполнение одного из которых ему дорого обошлось. Осеев должен был перевезти типографские литеры (металлические брусочки с буквами). А груз оказался до того тяжелым, что затекла рука. Александр Дмитриевич свернул во двор передохнуть и нос к носу столкнулся там со следившим за ним сыщиком. От негодования он ударил того кулаком в лоб, но не рассчитал силы – сыщик упал и умер.
За убийство «человека при исполнении» отец писательницы угодил в Петропавловскую крепость, куда свозили «политических». Но на его защиту поднялась вся рабочая Самара, и Осеева пришлось освободить прямо из зала суда.
- Александр Дмитриевич был высокий, представительный, с широченными плечами, - вспоминает Наталья Георгиевна. - Но при этом у него были крошечные руки и ноги. При росте 1,90 он носил 36-й размер обуви! В Петропавловской крепости его заковали в кандалы, но стоило ему сложить руки лодочкой – и оковы легко снимались. Начальство довольно скоро эту хитрость раскусило. Стали искать кандалы поменьше – но нужного размера просто не оказалось. В итоге сделали на заказ, именные. Говорят, что кандалы с надписью «Александр Дмитриевич Осеев» до сих пор хранятся в подвалах Петропавловской крепости.
- Выходит, едва ли каждый из членов этой семьи чем-нибудь да прославился?
- Да. Александр Осеев был, между прочим, инженером-мостостроителем. Например, он построил мост, который ведет от Ваганьковского кладбища на Беговую. Пушкинский музей он тоже, кстати, строил – руководил работами.
Старший из детей Венераки, Аристид, дядька писательницы, изобрел уникальную вещь – ящики для перевозки водки, в которых не бились бутылки. Тогда производители смирновской водки отвалили ему немалую сумму. Это был единственный случай, когда в семье появился некоторый капитал.
Сын Клеопатры, Евгений Тиханов, стал знаменитым фотографом. Первую славу ему принесла фотография Черчилля, сделанная на Ялтинской конференции в 1945 году — тот признался, что на этом снимке его характер передан необыкновенно верно. После чего Тиханову разрешили сфотографировать Сталина. Сказали, что он может встать в зале, по которому будет проходить вождь, и в этот момент нужно успеть его снять. По счастью, Сталин остановился, чтобы прикурить трубку… Этот снимок стал одним из самых известных фотопортретов Сталина, который еще много лет печатали в газетах.
…Вот такая история у вихрастой девочки Динки и ее «всамделишной» семьи.
А «Васька Трубачева» Осеева немного недолюбливала. Ее подруга была опытным редактором и все время, пока Валентина Александровна сидела над рукописью, настоятельно советовала: «Вставь на этой странице: «Да здравствует товарищ Сталин!» – а то книга не пойдет».
Сталинская премия (100 тысяч старыми) позволила семье Осеевых распрощаться с нищетой. Да еще им выделили 2-комнатную квартиру в доме на улице Горького, с окнами на Моссовет.
@темы: изба-читальня, записки утконоса, Я - майский ром!, ...- человек и пароход!
-
-
18.07.2014 в 12:33-
-
18.07.2014 в 12:36